На сей раз «тёмность невежества прогоняти» решили в МХАТе, давно называемым «Доронинским»
Я не успела ответить на вопросы, которые после прежних постов мне задавали, а тут уже новые проекции разговоров. Вот, например, Ольга Погодина-Кузмина в полемике о Э.Боякове пишет мне в ответ: «Режиссеров много, а грамотных театральных менеджеров, имеющих опыт стратегического планирования и осуществления практически нет. Бояков создал во всех отношениях успешный театр «Практика», он умеет собирать вокруг себя разнонаправленных талантливых людей, придумывать и делать крутые проекты, всегда интересные зрителю. Мне кажется, вы просто необъективны в этом вопросе по каким-то своим причинам. Да и было бы о чем спорить, если бы МХАТОм до этого управлял (ла) режиссёр. Традиция – это не бальзамирование трупа Станиславского, это движение и жизнь. А желать, чтобы все было «как при бабушке» и продолжалось вечно – довольно утопическая идея».
Не удивляюсь тому, что мне постоянно приписывают то, что я никогда не говорила.
Театральный менеджер "размерами" ЭБ не может быть худруком такого театра как МХАТ имени А.Горького не по чьей-либо симпатии или антипатии, а по определению. Пропорции примерно те же, как между залом мест в 50 (а то и меньше) в «Практике» и в 1400 в МХАТ. Но это, причина, так сказать, хоть и существенная, но внешняя…
1.
Грамотность при создании маленького театрика и та грамотность, что нужна при замахивании на создание русского традиционного театра на новом историческом этапе (ведь именно эта задача им манифестируется), – существенно разные. А назначенный в МХАТ не имеет в этом вопросе (строительства патриотико-государственно-православно-традиционного театра – именно таков размах!) никакой личной практики. И это просто факт. Его актуальные практики были принципиально иные, и никогда не содержали в себе русского культурного сложного ценностного ядра. Не обсуждаю вопроса его личной веры, но ЭБ как вип-православный – комическая фигура нынешней «новой воцерковленной реальности». Если человек, находясь в Екатеринбурге, произносит речи, в которых Николай Коляда и Царские мученики стоят бок о бок в одном ряду – вопрос для меня закрыт навсегда, не говоря о чудовищных противоречиях самому себе в любом интервью или статейке. Речь даже уже не о его персоне – речь о той культурной зоне, попадание в которую якобы обеспечивает и твое православие, и твою традиционность. На мой вкус, ЭБ – типичный продукт анти-иерархии, сетевой культуры, его задача иная – совсем не традицией русского театра жить. Честно сказать, уже и поздно, и попросту некогда – надо 70 процентов времени участвовать в других событийных проектах, чтобы тебя помнили раздающие гранты и деньги. Он хорошо зашел и в нынешний ВРНС, в котором новые руководители обрели в нем «опору» в качестве эксперта по культуре (так что если вам приснится Бояков – ждите приглашения в эксперты!). С другой стороны, согласитесь, в 56 лет вдруг овладеть школой классического балета никому и в голову не придет – тогда на чем стоит уверенность, что в это возрасте можно осилить школу хотя бы понимания (не говоря о режиссуре) русского драматического театра в тяжелейших условиях современности?
Он научен в Школе Британики быть куратором, собирать вокруг себя людей на хайп и потом лакомиться их мыслями, счастливо присваивая их себе или своему проекту. Но лучше всего он делает другое: приемы и техники современного актуального искусства (хорошо ему знакомые) искусственно и насильно скрещивает (ну чем не театральный постмодернист-мичуринец) с формами и нормами огромного классического наследия. Вписать, так сказать новые формы в старую традиционную «рамку». Поскольку спектаклей он ставить не умеет, то выступает здесь в привычной форме куратора-идеолога, пропагандиста «русскости», усиленно компрометируя её разбавлениями, вкраплениями, именами и вещами из арсенала либерального «символического капитала» (любимое словосочетание ЭБ, которое он явно плохо понимает). В общем, «актуальность» западного образца (и ее либерально-полезное присвоение всего, что оказывается под рукой) попросту пошла в атаку под лозунгами «православия» и «традиции» на пространство, культурное поле которого засеивалось и обихаживалось творцами совсем иного типа.
Судите сами – типичный образчик речи Э.Боякова: «Современный свободный художник – это человек, который чувствует ответственность, знает свою душу. Он выбирает путь творца и создателя не только материальных, но и символических ценностей, потому что, например, скульптура Дюшана – унитаз, который стоит в музее, не просто унитаз, это уже знак. Настоящий художник – человек, который служит творчеству, и свобода художника – это свобода выражения своей любви к Богу, это желание славить Бога. Мы должны нести ответственность за свет, который мы, богоподобные существа, должны нести другому человеку, в этом смысл самовыражения. Это высокий стиль, к которому должен стремиться художник» (http://fedpress.ru/interview/1899952).
В общем, после творца и создателя непременно последует унитаз, и за ним – высокий стиль; богоподобие же обслуживает самовыражение художника, которым никогда и никто из русских художников литературы и театра не был вообще озабочен. Из того же источника и вот этот пассаж: «Другая – совершенно советская, культура пошлых празднеств, убогих концертов, чудовищных государственных афиш, культура «совка». Неизвестно, что опаснее из этих культур»…. О нет, врете: культура графическая в советское время была на высоте! А живопись? Литературная вершина Распутина и Абрамова, Астафьева и Шукшина стояла глыбой в веке советском! Стоит и сейчас.
Называть народ в 2017 году «совком» – это как-то вопиюще-нагло. Видимо, какой-то маленький и злобный ходорковский навсегда въелся в нутро говорящего.
Миссия Т.В. Дорониной в том и была – тех, кого назвали «совком», кого выбросили на свалку истории как неуспешных и непродвинутых, как лохов, в МХАТе обогрели, приютили, дали чистого воздуха и ни разу этически не навредили никакой душе человеческой.
«Совки» тоже душу имеют, не заявляя о своей «богоподобности»!
«Унитаз Дюшана» как бояковский симвОл есть в любой его речи, – о чем бы ни говорил.
Э. Боякова не любят и никогда не смогут полюбить насельники русской жизни, честные профессионалы и доронинские зрители. И никакие министерские меры, и никакой православный хайп – плотно окружающей его тусовки – тут не помогут.
2.
Считать спектакли, поставленные в МХАТ «стратегическим планированием» смешно. Это «стратегическое планирование» – скорее поиски личной для ЭБ внехудожественной поддержки. Ему нужны просто имена-подпорки, высокая «крыша». Потому и так к месту пришелся А.Кончаловский – с одной стороны, с барского стола кинувший зачерствевший спектакль; и В.Г. Распутин, связанный лично с МХАТом, – с другой. Бояков не понимает, что все это видно тем, у кого фокус правильно сработан, у кого глаз тренирован и ум приучен видеть и понимать эти практики и стратегии на «четкий русский спектакль» про корову и стариков (цитирую рекламный бояковский продукт). Присвоение себе русской лексики на уровне слогана – это ничуть не больше, чем приспособленная рэволюционэрами поверхность русской классики, грубо униженная интернационально-классовым подходом в её трактовке.
Я всю свою творческую жизнь пишу, что традиция – это развитие. Вопрос в том, куда и кто ее развивает. Традиция не живет ВНЕ личности художника. Если он настоящий.
Ольга, да и многие другие – вы сознательно или несознательно упрощаете проблему, когда сводите вопрос о традиции к "трупу Станиславского"?! Неужели вы не видите ничтожество модного нынче приема, когда с одной стороны у нас непременно выставляется "труп КС", а с другой труп классики у Богомолова?! Настоящий русский театр не там и не там, как вы, я надеюсь, понимаете. Не буду распространяться. Скоро дам ссылку на свою новую книгу, в которой и о Станиславском написано, и о тех, кто представляет сегодня современный русский театр.
3.
Ничего личного к ЭБ у меня нет вообще: судя по всему, это у него есть ко мне «претензия». Конечно, всю силу своей личности я вкладываю в свою жизнь критика. Никогда не скрываю, что историческое тело государства, традиция, русский театр это мои личные ценности, а не присвоенные по удобному случаю дефиниции или модные патриотические практики.
Скажите, а что реально и конкретно ПО СУЩЕСТВУ сделал Бояков, если разобраться в столь часто использованных им пассажах о СМЫСЛАХ? Современникам некогда разбираться – а потому все опираются на создаваемые репутации и пиар. Как сказал Борис Гройс, сегодня, чтобы быть писателем (художником вообще) надо сначала стать депутатом, политиком, деканом или ректором, издателем или менеджером корпорации, то есть занять позиции влияния… В общем, пойти по пути, который никогда не приведет к творчеству, а скорее как соцтехнология, убьет его дух (это уже я продолжаю его мысль). Какой проект ЭБ доведен до конца? Модернизация Коктебеля? Создание РХС? «Практика»? Пермская гельмановская культурная рэволюция? Ну да…Разорительные итоги точно были…А «Воронежский пульс» потом «преобразованный» в «Екатеринбургский пульс»? Замечу, что за «Воронежский пульс» был получен, конечно, гонорар и его писала группа авторов при кураторстве ЭБ. Но каково было мое удивление, когда другая группа авторов (возможно и не знающая об этом от их куратора) присвоила себе слово в слово часть раздела ЕП «Социальная стратегия» – то есть попросту «перенесла» его из одного пульса в другой и снова, видимо, получила гонорар (этот раздел попался на глаза, другие не сличала). Великая, конечно, комбинация! Много смыслов содержит.
Если внимательно послушать и прочитать что говорит куратор Бояков, то перед нами катастрофическая пустота, оформленная по «новым междисциплинарным подходам», когда «язык говорит им», а не он управляет тем, о чем говорит.
4.
О Татьяне Дорониной я думаю. Я работала с ней два года и ушла. Тут у меня свои позиции, возможно, напишу отдельно. Пока очень боюсь её ранить, хорошо представляя, каково ей сейчас. Представьте, что ваше дитя вывели на позорище и торгуют его «традиционностью-невинностью», полагая при этом их устаревшими.
У Т.В. Дорониной, говорите, не было ничего эстетически интересного? Да бросьте, – это вам идейные очки никогда не давали ничего увидеть. Нынешним бояково-алилуйщикам было боязно (или не модно) ходить тогда в МХАТ. А вот теперь они «вдруг» «открыли МХАТ», стали восхищаться его спектаклями… Недолго…И это тоже был прием из методичек кураторов – первоначального «восхищения» полученным капиталом, куда входило и здание. Кто из них видел, например, актуальнейшего «Аввакума» Вл. Малягина с роскошными актерскими работами (Аввакума играл Владимир Ровинский)? А работа Татьяны Дорониной в «Вассе»? А её роль в «Старой актрисе на роль жены Достоевского» Э. Радзинского – роль, которую, думаю, только она и смогла сыграть?! А остро-злободневный спектакль «В ста шагах от праздника» Степана Лобозерова с Николаем Пеньковым? У всех этих спектаклей был живой театральный язык, высокий актерский статус, этика русской красоты и печали.
Все дело в том, что спектакли МХАТ всегда были полны смыслов. И если кто-то когда-то играл в игру, не позволяющую даже ставить вопроса «о чем?» спектакль (книга, фильм) как вопросе будто бы советского, тоталитарно-запретительного свойства, то уж ни Т.В. Доронина, ни МХАТ тут никак не виноваты. Впрочем, и нынешняя болтовня о смыслах ни один смысл еще не раскрыла, кроме, конечно, не творческих.
От Э.Боякова мне никогда не было ничего нужно. Не нужно материального. Ну, уж и за «духовностью» я к нему не ходила. Честно – ни-че-го! Внеся взнос в пять тысяч рублей при вступлении в РХС, который де юре так и не случился (как я понимаю), я абсолютно без оплаты кое-что делала в нем, полагая, что найду здесь сотоварищей. Но я не люблю подмен, подстав, спекуляций, фальши бесконечного взнуздывания своей успешной жизни, выставляемой ежедневно на информационные торги. Не люблю ничем не обеспеченных амбиций, а отсюда – ложного возвышения над миром. Не люблю христианских добродетелей, приобретаемых целевым путем – ради чего то иного. Пиаровского не различения подлинного и мнимого. Вижу глупое «раздувание щек» в худ-дире, возникающее от глубокого несоответствия тому, что ему подарили и что требует от него этот подарок. Он не справится. С ним не хотят работать настоящие мастера-режиссеры, знающие в традиции толк. Тут все точно перпендикулярно русской традиции: «Хоть горшком назови, только в печку не ставь». От усиленного произнесения слова «традиция» никакого преобразования творческой действительности не произойдет, а тем более его не произойдет от кураторского приема «переозначивания предметов». «Унитаз Дюшана» в МХАТ тащится напрасно.
Заметим, что при подобного рода некачественных обновлениях, в раскол всегда (это просто факт опыта истории) уходили лучшие – нравственно устойчивые, надежные и верные (артисты, «фигуристы», верующие крестьяне). Конечно, у каждого из нас есть личные исключения, когда мы по каким-то причинам симпатизируем человеку. Допускаю, что именно по этим исключительным причинам симпатизируют и ЭБ.
Эпилог
….Люблю «покой исполненного долга».